528.jpg

Жизнь земная и сны бабы Тони

Судьба уральской украинки Антонины Марковны

Что может запомнить двухлетний ребенок о войне? Баба Тоня, как зовут Антонину Марковну в Козьмяше, помнит многое... Что-то знает со слов мамы-тетки, что-то встает перед глазами смутными образами, что-то, как видение, приходит откуда-то свыше - не зря односельчане считают бабу Тоню целительницей... Накануне Дня Победы и Дня рождения бабы Тони мы побывали у неё в гостях, и она поделилась воспоминаниями о своей долгой и тяжёлой жизни, начавшейся на Украине, продолжившейся в Казахстане и к закату приютившейся здесь, на Урале...

25 мая 1941 года в семье советского офицера Сергея Владыки родилась третья дочка. Отец подарил Тонечке лишь звучную украинскую фамилию, сам где-то сгинул, отправив семью накануне войны «подальше от границ Европы» - в село Большие Мошковцы под Житомиром. Мать умерла в родах, оставив дочерей «на заботу» своей сестры Кати.

- Так мы тётку мамой и стали звать. У неё еще своих две дочери было, муж Иван на фронте, - рассказывает Антонина Марковна. - Я вместо грудного молока выросла на коровьем да на сером хлебе. В тряпичку мама или сёстры мякиш нажуют, малость сахарочку добавят, в рот толкнут - ты и чупаешь всю ночь.

Мама Катя уходила на работу, с малышкой водились сестры.

- А они, видать, меня роняли, так у меня еще в младенчестве ноги и руки поломаны, грудь тоже. А может, ещё и кости сильно хрупкие были. Грудь вправлять повезли к деду–костоправу за двадцать километров, а когда через речку переезжали – лошадь под лёд провалилась. Меня узлом на берег выбросили, еле спасли.

Детство

под оккупацией

Житомир очень быстро оказался под немецкой оккупацией. Двоюродных сестёр Марию и Катю, родных дочек тётки, фашисты угнали в рабство: одну - в Германию, другую - в Австрию. Всю войну девушки были в плену, домой смогли вернуться лишь после Победы.

Огород и домашняя живность кормили их семью. Но очень скоро всю скотину фашисты повывели.

- Придут, что им надо заберут, курицам головы набок свернут и всё. Поросят тоже всех пожрали, - передаёт нам баба Тоня то, что слышала от мамы и старших сестёр. - Сама я помню танки немецкие, которые проезжали по улице: страшные, чёрные, от дорожной брусчатки - искры из-под них... Самое обидное, что фашистам активно помогали местные жители, подавшиеся к ним в прихлебаи.

Во время войны на стороне нацистов действовали подразделения из завербованных ими ещё до войны украинских националистов. Потом, когда советские войска погнали оккупантов из Украины, многие с фашистами и сбежали. Часть после войны по лесам пряталась, сколько их постреляли, сколько осудили...

- Да не всех гадов изничтожили, остались ещё, головы подняли, потомство расплодили! Восемь лет их внуки Донбасс мучили. Теперь там своих людей убивают, дома калечат. Как можно так! – возмущается Антонина Марковна. Она целыми днями напролёт смотрит по телевизору новости, ведь военная спецоперация сейчас проходит на её малой родине.

На современную ситуацию на Украине мы в течение своей беседы отвлекались неоднократно. Как говорится, «у кого что болит, тот о том и говорит». И всё время отмечали похожесть событий нынешней весны и годов оккупации во время войны. Баба Тоня до сих пор украинских нацистов «бандерами» называет. Говорит: издевались они над мирными жителями и во время войны, издеваются и сейчас…

Однажды «бандеры» и корову на мясо повели. Мама в ноги начальнику упала и просит, чтоб без кормилицы не оставляли, ведь троих детей надо кормить. А во дворе уже котёл кипит.

- А один «бандера» поднял маму за грудки… и в кипящий котёл посадил. Обожглась сильно, несколько лет у неё одна ягодица гнила, до самых костей без мышц осталась, - от такого рассказа становится страшно и слёзы жалости застилают глаза.

В сентябре 1943 года гитлеровцы спешно отступали под ударами Советской Армии, поджигая дома и убивая жителей. Старики, женщины и дети прятались в огородах, садах и погребах. Их, если найдут, оккупанты убивали с нечеловеческой жестокостью.

- Когда фашистов советские войска погнали, нас предупредили, что надо в безопасном месте укрыться, что фашисты будут мстить, начнутся ожесточенные бои на каждой улице, около каждой хаты. Мы с мамой и сестрёнками прятались в овощной яме у одного из жителей. Долго сидели. Земля гудит, канонада, уши заложило. Мама на лесенку встала, голову высунула из лаза. Пуля прямо рядом с ухом просвистела! Она скорее обратно, больше не высовывались.

Сидели тихо, как мыши, и, как показалось, очень долго. В темноте и неизвестности, зато в относительной безопасности.

- Слышим, стихло всё, кто-то кричит, что наши пришли. Мы вылезаем из ямы. Наши солдаты идут, на руках нас в небо подкидывают, целуют. Радуемся все!

Отступая под натиском советских войск, гитлеровцы превратили их село в груды развалин. И дом, где жила маленькая Тоня Владыка, тоже. Всё разбомбили. Жили они у дяди, потом опять хату построили: стены из соломы и глины, полы земляные, крыша из соломы.

Так и стала

Марковной

В послевоенное время пришлось не менее тяжко. Долгое время не было электричества, продолжали работать за трудодни. На Украине в 1947 году, после засухи и неурожая 1946 года, случился голодомор.

- Он везде был, по всему Советскому Союзу, где-то больше, где-то меньше. Это только Украина кричит, что их специально морили голодом, - так считает баба Тоня, угадывая мнение многих российско-советских историков.

Не смогла Екатерина одна поднимать племянниц. Старших в детдом сдала, он в соседнем Иванкове находился. Там хоть накормят и оденут, профессии обучат. А младшую собирались отправить в другой детдом, для малышей. Но не поднялась рука у тётки разлучиться с Тоней: она же маленькая, хрупкая, затеряется в далёком казённом доме.

- Сестрёнки в детдоме жили, а нам помогали. Хлеб с обедов собирали, сами не ели, а когда на выходные прибегали за 9 километров, приносили нам. Чулочки списанные приносили, заштопают - и меня одевают, - с благодарностью вспоминает Антонина Марковна своих старших сестёр Веру и Нину.

В 1948-м году пришла пора Тоне идти в школу, только вот документов на неё у тетки никаких и не было...

- «Метриков»-то нету - и мы двенадцать раз ходили в райцентр. Словам тёти всё не верили, мой возраст в больнице определяли. В строке отчества мне врач своё имя поставил. Так и стала Марковной.

Как трудилась баба Тоня, ещё будучи школьницей, тоже рассказала:

- Я колодцы копала, помогала хаты соломой крыть, молотила цепом. Сахарную свёклу пололи, рядки километровые – за горизонтом не видать. Весь день с тяпкой, не разгибаясь, чтобы побольше заработать. Однажды по осени коров пасла, одеть нечего, а на траве уже иней лежал. Стою и жду, когда какая-нибудь из коров тёплую лужу оставит, бегом бегу туда, встану – греюсь!

Судьба перешла

по наследству

Сёстры в ремесленном училище выучились на слесарей-токарей и в марте 1954 года уехали первым эшелоном на целину в рядах полумиллиона таких же доверчивых комсомольцев-добровольцев, поддавшихся на агитацию. Пришлось тяжело, шла настоящая схватка с целиной, оказавшей неопытной молодёжи сильное сопротивление. Бригада сестёр Владыка с нуля создавала на реке Ишим совхоз имени М.В. Ломоносова. В открытом поле установили палатки, буржуйками их отапливали, жили в жутких условиях. Особенно сложно в быту было девчатам: ни помыться, ни постирать. Чуть солнышко пригрело – пошли на речку, постирушки устроили. Вера и Нина простудились, заболели, а ближайшая больница – за сто километров. Заработали осложнение лёгких, а еще в придачу и туберкулезом заразились.

- Сёстры пишут мне, что лежат на лечении, болезнь тяжёлая, - рассказывает баба Тоня, показывая фото своих сестёр в больничных халатах. - Выслали мне денег на проезд. И я в 1958 году тоже на целину поехала.

За два года угасли жизни сестёр, лечение в больницах, санаториях не помогло. У Веры полуторагодовалый сын Серёжа осиротел, она его без мужа родила. И осталась Антонина с племянником на руках. Как по наследству перешла ей судьба тётки. Вместе с мужем Петром Гамзой «рОстили и воспитывали» племянника Серёжу вплоть до службы в армии. Антонина поваром работала, бригаду кормила, Петро – на ЗИЛе трудился. Неделями дома не было, в дальние рейсы ездил. Три дочери родились в семье Гамзы, а в 1975 году Антонина и маму Катю забрала в Казахстан.

- Вот говорят, что там земля мила, где мама родила! А меня на Украину не тянет. Детство я такое тяжёлое пережила, одно воспоминание – как мешки тягаешь. Дров нет, печку топили травой, ботвой, соломой – натаскались мешков-то, - говорит баба Тоня. - А тянет в Казахстан. Там моя молодость прошла, сорок лет прожили, хозяйство большое было: 3 коровы, 20 свиней, по 200 цыплят-бройлеров бывало. Там сестёр и маму похоронила. А ещё в Казахстане две дочери до сих пор с семьями живут.

В 1997 году уже пенсионерами Петро и Антонина переехали на Урал, вслед за младшей дочерью Зоей.

- Как развалился Советский Союз, так жить в Казахстане стало невозможно: воды и электричества нету, пенсий не дают, все сбережения на книжке пропали. Продали мы жильё по дешёвке и в Козьмяш переехали. Здесь хоть земля кормит.

Местные жители только обрадовались таким новым жителям: приветливые да хозяйственные оказались. 18 лет уже Петра Максимовича нет, одна хозяйка живет. Старенький дом обиходила: крышу гнилую профнастилом закрыла, новую печь сложила.

- Всю жизнь строюсь. В Казахстане, здесь, везде печки кладу да погреба копаю, - говорит Антонина Марковна, уронив на колени тяжелые изработанные руки...

Но эти руки умеют выполнять и тонкую работу - в доме бабы Тони всё утопает в цветах, они повсюду: на половиках, салфетках, скатертях и покрывале. По-украински яркое рукоделие непривычно уральскому глазу.

- Цветы люблю, везде вот цветами и украшаю, - говорит баба Тоня. - Сидишь, вяжешь и про болезни забываешь. Чтобы цветочки ровные вышли, всё же рассчитать надо, вот и время быстрее идёт.

Рукоделью баба Тоня научилась, когда ещё семилетней девчонкой к семье поляков в няньки попала. Сама как кузнечик, одни кожа да кости, а водиться с упитанной двойней пришлось, еле ворочала ими.

- Одного ребёнка на руках качаю, а другого на ногах. Подушку на ноги положу и его качаю, - с мельчайшими подробностями вспоминает она события семидесятилетней давности. - А еще в той семье бабка 90-летняя чуток «помешанная» была. За ней хозяева тоже приглядывать наказали, чтобы ничего не подожгла, нигде не напакостила. Вот, чтобы не заснуть, я крючком в нитках и ковырялась, научилась потихоньку.

Сны бабы Тони

Свои яркие и живые сны называет баба Тоня вещими. Говорит, что видит предстоящие события о своей семье, о России.

- О том, что у меня будет три дочери, тоже во сне увидела. Я родить-то не могла, два мужа от меня ушли из-за этого. А когда с Петром жить начала, сон вижу. Будто в большой луже в парке около совхозной конторы рыбки плавают. Все их ловят, кто чем - банками, кружками - и домой несут. А у меня с собой ничего нет. Я трёх золотых рыбок поймала просто в ладошки. Несу их в пригоршне домой, склонилась, головы не поднимаю, боюсь, что не донесу. Вдруг тень надо мной встала, гляжу, святой какой-то, думала, Бог. А это Святой Серафим оказался. Руку мне на голову положил, улыбнулся и говорит: «Донесёшь, Тоня!» Вот три дочки у меня и есть. Ни больше, ни меньше. Я этот сон всегда буду помнить!

Когда разваливался Советский Союз, Горбачёва во сне видела. Ей, как повару, его накормить надо было. Так очень переживала, что супом из капусты придётся потчевать.

- Вот до сих пор щи хлебаем, - смеётся баба Тоня.

И нашего президента Владимира Путина тоже во сне видела, за несколько дней до начала военной операции.

- Едем мы с ним на машине. Смотрю – дома у нас веселье, свет. Захожу, а там сестра, что в Казахстане умерла, с друзьями своими, праздник у них. Как так, без хозяев праздник устроили? Засобирались сразу, говорят, мы уйдём-уйдём. Выхожу на улицу, а Путина нет. Оглянулась кругом, а он в огороде за копной сена сидит и гонит меня, чтобы мимо проходила. Я здесь посижу, говорит, посмотрю, кто нашим сеном скотину кормит. Вот такой сон. Я его вам разгадаю: сено снится – это шум, значит, какой-то будет. Вот как раз сейчас шум на Украине и творится. Всё ведь в Советском Союзе нашими руками было построено, всё было родно. А теперь только и смотрим, как этим всем пользуются наши союзные республики.

В этот год болезнь связала бабу Тоню так, что она из избы не выходит. Хорошо, дочь Зоя живёт на одной улице. Каждый день с мужем её проведывают. Дров занесут, собаку да куриц накормят. Но Антонина Марковна не унывает:

- Вот видите, как баба живёт весело! Где только ножки не ходили! Шесть внуков и семь правнуков у меня. Знаете пословицу: «Жизнь прожить – не поле перейти»? А я ещё молодая была, так её всегда продолжала: «Не пройду, так проползу!»

Сетевое издание "PRESS URALS" (Пресс - Уралье) Главный редактор – Шанчуров Е.Н. Электронный адрес редакции Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.. Учредитель Муниципальное автономное учреждение Информационный центр "Пресс-Уралье" Регистрирующий орган Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Номер реестровой записи Роскомнадзора серии ЭЛ № ФС 77 – 74952. Дата регистрации 01.02.2019. Информационная продукция 16+